Стыхійныя і розныя па мастацкіх вартасцях пераклады вершаў блукаюць у нетрах расейскамоўных выданняў ды на розных інтэрнет-парталах. Час ад часу яны трапляюцца на вочы і тады я збіраю іх у адмысловую тэчку. Відаць, надыйшоў час сабраць усё разам, раптам некаму гэта будзе даспадобы…
Даная
Я представил, что ты – Даная,
просто женщина неземная,
от которой Персей рождён.
Как прожить без тебя, не знаю,
быстротечные дни листаю
и в светлицу твою мечтаю
залететь золотым дождём.
Я целую тебя до боли,
воплощаюсь в любые роли,
лишь бы как-то спасти, сберечь.
Неземную мою Данаю
и ревную, и проклинаю
и в объятия пеленаю
в миражах мимолётных встреч.
Перевод Кот Лэнд Яд.
Даная
Неземная моя ты Даная,
Ты глядишь на меня и не зная:
Что не вещь, не игрушка твоя.
Ненавижу тебя, проклинаю.
Я глазами тебя раздеваю
На минуту к тебе заходя.
Не узнает никто моей доли,
Как люблю и целую до боли,
От чужих я очей берегу…
От любви мне становится больно,
Потому и кричу я: «Довольно!»
А покинуть тебя не могу.
Перевод Леонида Встречного.
Минск
Время ратуша звоном напомнила вдруг
Подниматься, давясь обжигающим чаем,
Выползать, и сознательно лечь под утюг
Равнодушного дня, что в доспехи запаян.
Колкий утренний Минск, весь в осколках ночи
Примет сухо в свое ненасытное лоно,
И по Свислочи перышком птичьим помчит
К бестолковому Богу по имени Хронос.
Перевод Ивана Федорчеева.
Змеиный царь
Сизая слетает паутина
На разлапы древ, на провода,
Чахлая ботва дотлела дымно –
Срок Воздвиженья. Ночные холода.
Вновь необъяснимою тревогой
Полон старый одичалый бор,
Змеи собираются в дорогу,
До сокрытых потаённых нор.
С целины наволглой и туманной,
Меж корчаг, где чащи и кочкарь,
Поведёт их золотом венчанный,
Мудрый поводырь, Змеиный царь.
Где сова кричит ночами глухо,
На прогалах, меж сырых ложбин,
Встретимся, коли достанет духа,
Только б я оковы страха сбил.
Боже мой! Я сам себя не чую,
И вздохнуть нет силы до поры –
Вдруг да Царь корону золотую
Сбросит и растает у норы?
Сколько лет ищу я одержимо,
Словно воду в знойную страду –
Вот найду змеиную корону
Мудрости. И что – коли найду?..
Перевод Владимира Берязева.
Возвращение
Чибисы кричат неутомимо
На речных далёких островах,
Там, где чудо-кружева чилима
Оплетают старицы Днепра.
Над рекою древние погосты –
Синие кресты в плену берез,
И летят, летят ночами звёзды,
Умирая в травах среди рос.
Край родимый, милое Полесье,
Где ещё по сёлам бродит Бог,
Возвращаюсь в детство только здесь я
И сюда вернусь в конце дорог.
Авторский перевод.
Лолита
Лолита, моя Лолита,
Дитя-тонконожка, где ты?
Седой господин Куильти
Ликует и шлёт приветы.
Он вспышки моих пожаров
В замочную видел прорезь
А после, такая жалость,
Увёл у меня Долорес!
В глухих закоулках сада
Он дьяволу продал душу,
Я сделаю всё, как надо –
Успею и не нарушу.
К тебе подойду несмело,
Щекой прикоснусь доверчиво,
А он обласкает тело
И вымолвит имя – «женщина».
Я брошусь к ногам Лолиты–
Отец, опекун, заступник,
Мне ясно, что он – преступник
И вскоре мы будем квиты…
Разлука – простое средство,
Уедешь, забыв о многом,
А я успокою сердце,
Покаявшись перед Богом.
Перевод Кот Лэнд Яд.
Одиночество
Ночь притихла на балконе,
Я впустил её в окно.
Месяц выгнулся в поклоне –
Приглашаешь на вино?
Угостил его конфеткой,
Шустрый месяц, рог кривой,
Полетал над табуреткой
И погнался за совой.
Слышу шорохи и всхлипы,
Это что за странный звук?
Меж ветвей дрожащих липы
Заплутал гулёна-жук.
Выпил лишнего немного,
Дома ждёт его скандал,
Ну а мне – одна дорога,
На душистый сеновал.
Подвела судьбы подкова,
Я – один и ты – одна.
Если выйдет месяц снова,
Вдрызг напьёмся с ним вина!
Перевод Кот Лэнд Яд.
Быть или не быть
За стеною – поле,
черное, пустое,
а за полем – прорва,
брошенный овраг.
Там летает филин
над гнилой водою,
дымными крылами
нагоняет страх.
В мареве вечернем
страх сгибает плечи,
страх стирает грани –
ни добро, ни зло.
Ни дорог, ни брода
в пустоши, далече,
где в туман тревожный
брезжится светло.
Шепчет хвощ ползучий
над зловещей кручей:
–Лучше за стеною каменною жить.
Только манит пропасть –
И звездой падучей
я во мрак шагаю –
быть или не быть!
Перевод Владимира Берязева.
* * *
Я не боюсь сорваться с высоты
Того невероятного полёта
И душу сжечь о звёздные цветы,
Чтоб на земле скончаться после взлёта.
Я, к сожалению, отчаянным орлом
На кручи страшные не буду подниматься,
Мне после взлёта незачем потом
Искать себе и славы, и оваций.
И я взлетел бы, только кровь не та,
И за спиною – горб, и нету крыльев,
Лишь тень моя кривая иногда,
Далёким звёздам отдаёт усилья.
Перевод Анатолия Сысы.
Зонт
Наглый дождь схватил за грудки
Вялый город плётками рук.
Стали реками ручейки
Вдруг.
Тротуар, что старый паром —
Поскрипел и уже – плывёт.
Вслед за молнией ярый гром
Бьёт.
Грозный ливень стоит стеной,
C неба падает горизонт,
Как спасение надо мной –
Зонт.
Перевод Кот Лэнд Яд.
Плагиат
Ночь. Паутина снов.
День. Паутина дел…
Скажешь и… завладел
Парою чьих-то слов.
Авторский перевод.
Золотистый змей
«Пусть вылупится из песка
оранжево-золотистый змей»
Ева Вежновец.
Ева, веришь, вылупился Змей,
Золотистый выполз из Сожа,
От коряг подальше и камней,
На песке вольготно полежать.
Некто ждал… а здесь, нет, я не вру –
Око в око… я остолбенел!
Мой восторг не передать перу,
Он не страшен, слышишь, Ева, нет!
Когти погрузил свои в песок,
Словно зубру дикому в бока,
А в глазищах, то огня поток,
то небесной синевы река.
Кровный, наш, разлегся у воды,
Загрустил, ведь ведомо – один…
Сколько Ев красивых, молодых,
А вот он – последний Змея сын.
Темной ночью взял и улетел,
Жаром полыхал огромный рот…
Отыскать невесту захотел,
Чтобы не исчез драконов род.
Говорят, немного погодя
Он вернется, заживет как встарь,
Что родится здесь еще дитя –
Золотистый белорусский Царь.
Перевод Нины Шкляровой.
* * *
Анатолию Сысу, поэту
Угодил же ты мне, Анатоль,
Угодил…
Хоть путями твоими
совсем не ходил,
Я ночами твоими
Не ведал ночей.
Просто в очи глядел
И не видел очей.
Не двойник твой, не брат,
Не в тени за тобой,
Только сердце моё
Опалил факел твой.
Я пророком,
Как феникс из пепла воскрес
И пошёл за тобой
В твой загадочный «лес».
И ты знаешь, что я там нашёл,
Анатоль?
От алмазной иголки твоей
Только боль.
И не смог я в вине
Эту боль утолить;
Я пытался не раз –
Всё болит и болит.
Много раз я твердил
Сверху вниз, сверху вниз:
«Я – не тот, я не Сыс,
Только всё -таки Сыс».
Угодил же ты мне, Анатоль,
Угодил.
Ты меня как-то влагой
Из Днепра напоил…
И теперь средь невзгод,
средь житейских тревог,
Вновь тропинка моя
Сквозь Горошков ведёт,
Где среди приднепровских
Фамильных крестов
Еще место осталось
Для обоих Сысов.
Перевод Анатолия Сысы.
Человек в черном пальто
Он прошёл и как-то вдруг беспечно,
Процедил сквозь зубы: «Ты – никто»,
Он, случайный в этом мире встречный,
Человек, что в чёрном шёл пальто.
Ты чудак, ведь я же не игрушка,
Что собой довольна на все сто –
«Ты – никто!», как будто я лягушкой
Прыгнул вдруг под странное авто.
Перевод Анатолия Сысы.
Зимний путь
Над стрехами хат свищет злая метель,
Нет кочета криков, ни лая нигде;
Околицу тьма покрывает.
Трещат у мороза на острых зубах
Промёрзлые брёвна в застывших стенах,
И снег под ступнёй напевает.
А окна узорчатым матовым льдом
Так манят,
так кличут вечерним огнём,
Как будто войти приглашают.
По хатам плывёт пьяный дух от кутьи,
И хочется просто так взять и войти,
И ноги свой бег замедляют.
Знакомая с детства дорога домой,
Насквозь скрыта белой сплошной кисеёй.
И я, вслед за Гердой и Каем,
Путём занесённым короче пройду,
Туда, где в заносах сугробов найду
Приют, где меня ожидают.
Перевод Анатолия Сысы.
Зимний путь
Над крышами вьюга читает стихи,
Не лают собаки, молчат петухи,
Околицы мрак поглощает.
Трещат у мороза на острых зубах
Заиндевелые брёвна в срубах
И снег под ногами рыдает.
Но окна то, окна, за мутным стеклом
Так манят, так дразнятся тусклым огнём,
Как будто бы внутрь приглашают.
По избам плывут ароматы кутьи,
Что хочется в избу любую войти,
И ноги свой бег замедляют.
Знакомая с детства дорога домой:
Наискось – сугробы, в лицо – снежный рой,
И я, вместе с Гердой и Каем,
Дорогою зимнею дальше иду,
Туда, где метель разгоняет беду,
Туда, где всегда ожидают.
Авторский перевод.
Экзистенция
В городе сером,
квадратно-кубичном,
повдоль параллельном,
насквозь симметричном,
где скромное солнце
над миром свисает,
лучами, как копьями,
смог пробивает,
где низкое небо
изранено дымом,
где пахнет мазутом,
пропаном, бензином,
сквозь панцирь асфальта,
сквозь толщу бетона
пробился росток
беззащитный,
зелёный.
Перевод Кот Лэнд Яд.
Русалочьи слёзы
Сидела русалка на белой берёзе,
Ой, рано на белой, ой, рано сидела,
Теряла в листочках зелёные слёзы,
Ой, рано теряла, ой, рано на белой.
Свисали до долу лозовые косы,
Ой, рано свисали, искали веночки,
Русалочьи слёзы упали, как росы,
Ой, рано сошли, как июньские ночки.
Дрожат на ветру серебристые лозы,
Ой, рано, девчонки цветы собирают
А с белой берёзы печальные слёзы
Ой, рано смарагдами в землю стекают.
Не мчат огневые колёса под горкой,
Ой, рано, девчонки веночки навили,
Слети ты уж лучше с берёзы тетёркой
И спрячься до срока в забытой могиле.
Перевод Кот Лэнд Яд.
Квадраты
“У квадрата чатыры вуглы…”
Адам Глобус
Мы углы на бумаге чертили.
По признанью поэта Адамчика —
У квадрата их ровно четыре,
Заодно — у параллелограммчика.
Как же так! Не поверили сами,
Что в четыре угла затиснуты
И квадраты, и универсамы,
И поэтов горячие диспуты.
Там сбивают поэты вериги,
Собираются углопоклонники
Новых глобусовых религий,
Вот и вся тут силабатоника.
Хоть бродите всю ночь Арбатом,
Хоть летайте в Мадрид аэробусом,
Не найдёте вы угол пятый
У Адама, и даже у глобуса …
Не случайно…
Не случайно мы встретимся снова
И загадочно помолчим.
Что нежнейших нам слов бестолковость –
Это чувств наших ветренных дым.
Сколько нужно волшебной силы,
Чтоб невысказанное почуть!
Ты молчишь, а мне слышится – «милый»
Улыбаюсь, ты слышишь – «хочу».
Ты девчонка, жена ли чужая,
Я не знаю, прости, что сказать.
Я тебя по привычке встречаю,
Чтоб о многом вдвоем помолчать.
Мощь неистового притяженья
Выделяет нас меж людей.
Мы увидимся и на мгновенье
Станет в любящих душах теплей.
Перевод Геннадия Римского.